Башни «Москва-Сити» буквально нависают над одной из московских детских больниц. Публика в районе меняется по мере удаления от небоскребов: деловых и нарядных сменяют люди с тележками и судками в руках, спешащие по направлению к больничной проходной. Встречный поток – женщины с детьми, выходящие из больницы: усталые лица, руки с большими пакетами – видимо, лежали долго; у одного ребенка рука на перевязи обернута простынкой со смешными зверями.
А еще сюда полиция привозит детей, изъятых из семьи. Мам с ними нет, но может быть няня – специально подготовленный человек по уходу за детьми в больницах из фонда «Дорога жизни».
Брошенные дети Москвы
Безнадзорных малышей в московских больницах, по данным фонда «Дорога жизни», до 3000 в год. Это либо дети, изъятые из неблагополучных семей на основании акта об отобрании, либо малолетние беспризорники, подобранные на улицах и не имеющие документов. И не удивляйтесь – да, такие есть.
Раньше в больницы перед отправкой в детдом автоматически свозили всех детей, теперь везут только заболевших. Безнадзорные дети в больницах лежат отдельно от семейных, рядом с ними – никого. Но если с таким ребенком нет близкого взрослого, это приводит к тяжелым психологическим, а иногда и физиологическим нарушениям здоровья, задержке речевого и психического развития, отставанию моторных навыков. Современная наука называет подобное явление госпитализмом.
Безнадзорных одиноких детей и «подхватывают» няни благотворительного фонда.
«Если о том, что ребенка собираются везти в больницу, меня предупреждают заранее, ребенок идет в больницу уже вместе с няней; но иногда получается – ребенка госпитализировали, он лежит в палате совершенно один или начинает кричать. Больничные нянечки и санитарки такими детьми не занимаются, это не входит в их обязанности. И тогда в фонд начинают звонить и жаловаться мамы с детьми в палатах рядом. Ребенок либо мешает, либо то, что он один, хорошо видно, ведь часть стен в боксах прозрачная», – рассказывает руководитель программы «Брошенные дети в больнице» Мария Саморукова.
Подборка няни начинается со сбора информации: сколько подопечных лежит в отделении? Как их расположить – собрать нескольких детей в одной палате и приставить к ним одну няню или врачи решат положить всех по одному, и тогда нянь нужно несколько? Сколько времени ребенок проведет в больнице, решают врачи, и о времени «вахты» няни заранее неизвестно.
У нянь в этот момент своя задача. Вот непонятные и страшные дядьки только что забрали ребенка из семьи. Там было, может быть, не всегда уютно, но хотя бы знакомо. А теперь маленький человек оказался в неизвестном месте, возможно, в полном одиночестве. Это его так наказали?
И няня первая, кто выходит с ребенком на контакт.
Первый «свой» ребенок
Он появился у няни Ларисы при самых драматичных обстоятельствах:
«Девочке четыре года, ее молодая мама пыталась покончить с собой; к счастью, откачали. Пока откачивали, обследовали ребенка и… обнаружили порок сердца. Мама к врачам дочку не водила, даже свидетельства о рождении у девочки не было».
Насколько удалось узнать, всю предыдущую жизнь Тося (имя ребенка изменено) провела в четырех стенах, на улицу с ней не выходили, поэтому поначалу она всего дико боялась. Когда они с Ларисой впервые встретились, четырехлетняя девочка не разговаривала, понять, чего именно она хочет, удавалось по мимике.
Тем не менее скоро выяснилось, что Тося любит рисовать. В отделении в то лето еще были разрешены прогулки, так что каждый день они вместе рассматривали цветы в больничном садике, а потом вместе их рисовали.
Постепенно постоянная доброта и забота рядом дала плоды – Тося перестала дичиться, произнесла первые слова; сначала невнятно, но няня научилась ее понимать.
«Ребенка в таком состоянии я видела впервые, – вспоминает Лариса, – но паниковать было некогда – нужно было заниматься девочкой. Я постоянно разговаривала с Тосей, мы читали книжки, рассматривали картинки, я объясняла, что нарисовано. Через пару месяцев у ребенка стали совсем другие глаза».
Няня в автономном плавании
Редко кто из нянь выдерживает дольше полугода своей работы, но Лариса Анатольевна работает больничной няней уже пять лет. «Зато я пользу приношу! И потом, молодею я рядом с детьми. В пандемию вот просидела несколько месяцев дома – так все болячки повылезли!» – говорит няня Лариса.
На вид подтянутой женщине в футболке с логотипом фонда 64 не дать. За пять лет работы няня Лариса привыкла ко всему – и что отпуск нельзя взять на заранее запланированные даты, и что работать и жить приходится как в автономном плавании. Ведь няня должна находиться с ребенком круглосуточно, выход из инфекционного отделения для сотрудников ограничен. Но даже если нет карантина и ты договорился с персоналом или другими нянями, отлучиться можно на полчаса в день; после ковида из отделений в принципе стали выпускать неохотно.
Няни успевают дойти до ближайшего магазина, и, когда тепло, сидят на лавочке в крошечном прогулочном дворике позади корпуса, молча смотрят на куст растрепанной сирени и на циклопические башни «Москва-Сити». Отдохнула на солнышке – и дальше пошла работать.
«У меня уж и одежда почти вся хранится не дома, а в больнице, – рассказывает мне Лариса, с которой я пришла встретиться в момент ее передышки. – Погода вон как меняется, а домой я могу попасть нескоро, только если возьму пару отгулов после тяжелого ребенка».
Необычно, но муж к такому графику супруги привык. Вместе они сорок лет, вырастили двоих детей, в 2012 году вслед за дочерью перебрались в Россию с Украины. Теперь мечтают когда-нибудь накопить на домик в Подмосковье и обустроить старость.
Разные дети и их родители
Среди подопечных Ларисы были даже недоношенные груднички, но в основном дети от трех до восьми лет, и статус у их родителей разный.
Иногда родители восстанавливаются в правах, приезжают забирать детей, и, бывает, к родной маме ребенок идет насупившись и со слезами. Сердце няни в этот момент неспокойно, но мама есть мама – и тогда искренне желаешь ей наладить отношения с ребенком.
Есть мамы, ограниченные в родительских правах, им няня может дать информацию о ребенке, но самого ребенка не показывает. Есть родители, общаться с которыми няне запрещено. Впрочем, чаще всего няни родителей не видят и с ними не контактируют.
«Редко-редко бывает, что мамы приходят, стоят под окнами больницы, спрашивают про детей, – рассказывает няня. – А бывает и так – рассказываешь маме про ребенка, а ей неинтересно: «Мне он не нужен, государство воспитает».
Узнать про дальнейшую судьбу своих выпускников няням почти невозможно. Редко-редко ребенок продолжает лечение, и ему помогают другие няни фонда – тогда они могут про него рассказать.
У каждого ребенка своя история. Чаще невеселая. Недавно у Ларисы был воспитанник, уже проживший какое-то время в детском доме. Каждое утро четырехлетний малыш смотрел в окно и задавал один и тот же вопрос: «А с какой стороны подъедет моя мама?»
Был семилетний мальчик, родители которого погибли. Осталась бабушка, но ей больше семидесяти, постоянную опеку над внуком ей не дадут. К счастью, у бабушки нашлись родственники более молодого возраста, ребенок остался в родной семье. Но пока родня срочно оформляла документы, а ребенок две недели лежал в реанимации с тяжелейшим осложнением после ветрянки, рядом с ним была няня Лариса.
Особая боль – провожать ребенка в детдом.
Но бывают и счастливые моменты. Лариса Анатольевна вспоминает, как один из ее подопечных гордо вышел из ворот больницы, взяв за руки новых маму и папу.
«От мечты, как от судьбы, не уйдешь»
По образованию Лариса Анатольевна – инженер-судостроитель, как папа, хотя мечтала стать врачом, как мама. Работала на огромном судостроительном заводе в Ярославле. Из-за серьезной болезни мамы вернулась в Николаевскую область. Шла середина 1980-х, казалось – какая разница, Ярославль или Николаев – страна-то одна.
Замуж она вышла за полицейского, родила дочь и сына, но с мамой продолжала жить рядом. Ее не стало в 2012-м, и Лариса уехала в Москву к брату, работала частной сиделкой, ухаживала за бабушками; тут пригодился опыт, который она получила в уходе за мамой, болевшей раком. Ее собственная дочь за это время выросла и отучилась на педагога, родила дочь, но родную внучку бабушке поручают редко. И тогда Лариса пришла няней к детям.
«Все-таки я должна была исполнить свою мечту, – говорит она. – Пусть не врач, но курсы медсестры, пока работаю здесь, я окончила. Мама тоже много лет была медсестрой и работала именно с детьми. Так что мечта ходила рядом со мной, хотя и исполнилась причудливо».
Без сопровождения в больнице может оказаться больной ребенок, изъятый из асоциальной семьи, потерявшийся в городе или оставшийся без родителей. Особенно помощь и сопровождение нужны детям, статус которых еще не определен, – если из семьи ребенка изъяли, а в детский дом пока не поместили, сотрудников, которые за него отвечали бы, просто нет.
Оказаться в беде может и ребенок из благополучной семьи – например, его родители сами проходят лечение после автомобильной аварии или другого чрезвычайного происшествия. Дети из многодетных семей в этом случае, к сожалению, могут оказаться в разных больницах, и близкие взрослые не могут находиться с каждым ребенком на постоянной основе.
В больнице маленький пациент помещается в отдельную палату и от двух недель до нескольких месяцев (в зависимости от диагноза) остается один. Медперсонал не занимается уходом за таким ребенком, это не входит в его обязанности. Патронажных нянь для таких детей предоставляет благотворительный фонд «Дорога жизни», запустивший эту программу в 2017 году.
Сегодня в команду фонда входит 30 профессионально подготовленных сиделок, прошедших сертифицированное обучение.
Мария Саморукова, руководитель программы «Брошенные дети в больнице»: «Работа няни – тяжелая, поэтому многие из пришедших недавно долго на этой работе не задерживаются, уходят примерно через полгода. Но несколько сотрудниц, которые пришли на эту работу семь лет назад, когда программа фонда только начиналась, до сих пор с нами.
Большинство наших нянь приезжают на работу в Москву из других городов. Они заранее настроены на работу вахтой. Выгорание – проблема серьезная, и в фонде следят за состоянием женщин. Мы проводим тестирование всех наших нянь – четыре теста личностные и один по методике Виктора Бойко. В планах – научить их самостоятельно замечать уровень стресса и своевременно обращаться за помощью».
Как не «утонуть» в ребенке
Самое сложное, по словам Ларисы, – распределить силы на всех подопечных (у одной няни фонда бывает и двое, и трое детей одновременно): «Моего внимания должно хватить на всех, но при этом ни в ком нельзя «утонуть» до конца, я ведь им не мама».
Выручает вопрос: что нужно сделать сейчас? «Умыть, накормить, погулять, утешить ребенка, который плачет. Сейчас. А иногда важно просто быть рядом. И от тебя зависит – будет ребенок смотреть на тебя волчонком или примет. Получается, эти дети и нас воспитывают».
По опыту Ларисы, чтобы найти к ребенку подход, нужно внимательно за ним наблюдать, но при этом не «строить». Недавно на ее попечении был мальчик, который прятал еду под подушку. И не только еду, но и игрушки и машинки. Во время еды ребенок заглатывал одну порцию за другой и никак не мог наесться. Няня наблюдала, кормила и молчала.
Через неделю малыш успокоился и стал иногда оставлять еду в тарелках, а печенье и игрушки – на столе; уже не боялся, что их кто-то отберет.
Особая категория для Ларисы – паллиативные дети. И состояние сложное, и уход, но главное – давит мысль, что ребенку не помочь. Но и тут приходит спасительное: помогай, чем можешь, прямо сейчас. И если ребенок в ответ улыбнется – становится легче.
«Я с этими детьми как-то по-другому живу. Не как в своей обычной жизни, где всегда спешу-бегу, не успевая даже посмотреть на родных людей.
Меня воспитывали в строгости, поэтому чаще всего я в жизни делала «то, что должна». Но с возрастом словно сработал какой-то переключатель. И я чувствую, что надо успеть сделать что-то другое, правильное, настоящее. Что я сама чего-то хочу – хочу быть с такими детьми. Мои дети выросли, самостоятельны, и я могу позволить себе это позволить».
* * *
История Тоси, первой подопечной Ларисы Анатольевны, удивительным образом закончилась хорошо. После того как в семью пришла опека, мама девочки даже ездила волонтером в детский дом, куда поместили Тосю.
И через несколько лет Тосю маме вернули. Правда, ее здоровье потребовало серьезной заботы. Позже ребенку сделали несколько операций на сердце. Мама в это время устроилась на работу, так что в больнице с Тосей снова были няни фонда.
Посты круглосуточных нянь открыты в семи больницах Москвы и Московской области:
-
Научно-практическом центре специализированной медицинской помощи детям имени В.Ф. Войно-Ясенецкого;
-
Морозовской детской городской клинической больнице;
-
двух филиалах Детской городской клинической больницы им. Сперанского;
-
детской городской клинической больнице им. Филатова;
-
НИИ неотложной детской хирургии и травматологии;
-
Лобненской центральной городской больнице.
Дарья Менделеева, Павел Смертин (фото), редактор Ирина Лухманова
Милосердие.ru