Простой пример: если ребёнок не может элементарно в силу спастики рук держать ложку, но при этом у него сохранный интеллект, его всё равно отправляют в группу паллиативной помощи
Праздник, который всегда с тобой
Эта поездка стала одной из самых трудных. И дело даже не в сложностях логистики — задержка вылета самолёта, ночной перелёт, потом путь по занесенным дорогам до вокзала Лабытнанги в Салехарде, потом снова стук колёс и 10 часов поезда, буран, пронзающий насквозь ветер, сносящий с ног тебя, медицинскую аппаратуру, ожидание хоть какого-то укрытия и теплого помещения. Банальная разница во времени. Но всё это можно перенести, когда ты рука об руку с теми, кто делает с тобой одно общее дело, когда ты знаешь, что осилишь дорогу, потому что кому-то ещё сложнее. И этот кто-то — беззащитный ребёнок-сирота, который ждёт тебя, взрослого и сильного. Немыслимая, лишенная смысла и не укладывающаяся в голове цепочка событий. А кто не успел, тот, как известно, опоздал. Именно эту несправедливую цепочку событий решили разорвать врачи Фонда.
В Воркутинском Доме Ребёнка бригаду врачей ждали практически два месяца. Директор делала невозможное — всячески оттягивала комиссию по распределению воспитанников, имеющих сложности по здоровью в Детский Дом Инвалидов. Он находится ещё дальше Дома Ребёнка, а сами воспитатели, привозящие малышей после назначения им ДДИ в качестве постоянного места проживания, даже боятся навещать своих прежних воспитанников, которых они когда-то привезли туда из Дома Ребёнка. Вопрос «почему» тут не уместен. Простой пример: если ребёнок не может элементарно в силу спастики рук держать ложку, но при этом у него сохранный интеллект, его всё равно отправляют в группу паллиативной помощи: длинный ряд одинаковых детских кроватей, медицинские бинты, ограничивающие хаотичные движения рук и ног, протертая однообразная пища, лекарства по часам, полузабытье и темнота. Страшно? Очень. Страх пронзает. Именно поэтому эти простые добродушные женщины, сотрудники Воркутинского Дома Ребёнка, никогда не переступают порог комнат, в которых живут их бывшие любимцы. Чтобы не плакать.Сложные судьбы детей
Выезжая в поселок Воргашор к детям, задача для докторов была предельно ясна — сделать всё, чтобы маленький человек никогда не испытал пронзающего страха Воркутинского ДДИ. Здесь живут в основном детки, у которых довольно сложные судьбы. Чаще всего это дочки и сыновья, чьи матери отбывают тюремный срок, дети, у которых в силу сложных заболеваний мать рано умерла, дети, которых изъяли из семьи за жестокое обращение.
Много детей без так называемого «статуса». Их мамы, сидящие на тюремных нарах, пишут слезные письма, давя на жалость, чтобы выйти по УДО, а потом всё начинается сначала: снова казённые стены Дома Ребёнка, ожидание чего-то светлого и радостного в маленькой хрупкой детской жизни. Ребёнок — заложник взрослого мира, где правит сила, безразличие и установка «сам за себя».Длинная дорога, по обеим сторонам которой шахты. Тут трудятся самые выносливые. Занесенная снегом автобусная остановка, неуклюже торчащие трубы заводов, голые ветки кое-где попадающихся деревьев.
— «Болеем часто, но привыкаешь к климату. В поликлинике талончики, очередь, потом отказы. Никто помочь не может, живи, как сможешь», — сетует водитель такси, везущий нас к детям.
Счастлив, что может поговорить по душам. Врачи расспрашивают его о больной, прикованной к постели маме, дают медицинские советы по терапии. «Спасибо. Хоть людская доброта есть ещё на земле. Я за вами приеду на обратный путь. Вы дождетесь? Я вам у нас красивые места покажу», — он широко улыбается нам.
Дети заходят в кабинеты немного не уверенно. Входит мальчик. «Тебя как зовут?» Имя поражает... Нормунд. А фамилия Федоров... «Это в роддоме над ним решили посмеяться... Вот и назвали так». Операцию тоже решили сделать, видимо, шутя, — начался рецидив. Нормунду больно, нужно снова лечить, снова оперировать. Но уже в Москве. Сильные руки хирурга поднимают мальчишку на руки. Он смотрит на него и прижимается щекой.
Двое деток, которые точно попадут в ДДИ. Но прежде нужно облегчить им физическую боль. Делать операции на месте невозможно, не позволяют медицинские условия. Предстоят длительные переезды. Если дети, которые слепнут. Их трое. Но им можно помочь. Главное, что нашли и успели. Что есть ресурс, возможности, и можно предложить выход, а не развести руками... Преодолеть тысячи километров, чтобы просто сказать: «Выход есть! Есть надежда»
«Ты придёшь? Ты придёшь ещё?» — руки тянутся вверх. Невозможно ответить «нет». Осмотр закончен, но врачи играют, носят на руках, щекочут — делают всё возможное, чтобы наши дети смеялись. Потому что дети должны смеяться и быть счастливыми.
Уже вечером осмотр продолжен. Вереница поселковых детей хлынула в стены Дома Ребёнка. Измученные лица мам, которые пытаются помочь своим детям, но не знают, как. Искреннее удивление, что нет формализма и холодной стены безразличия. Искорки добра разгораются всё сильнее. И вот он уже праздник... который всегда с тобой. Огромное пылающее солнце человеческого, теплого, ласкового, внимательного.
Помоги нам, Господи, его не растерять...
[ngg_images source="galleries" container_ids="4″ display_type="photocrati-nextgen_basic_thumbnails" override_thumbnail_settings="0″ thumbnail_width="240″ thumbnail_height="160″ thumbnail_crop="1″ images_per_page="20″ number_of_columns="0″ ajax_pagination="0″ show_all_in_lightbox="0″ use_imagebrowser_effect="0″ show_slideshow_link="1″ slideshow_link_text="[Показать слайдшоу]" order_by="sortorder" order_direction="ASC" returns="included" maximum_entity_count="500″]